Немного дополню
Mr. Enrich 1987. Сам не знал этого человека, пишут что он был легендой. Царство Небесное...
Спасатель по-римски
Вчера утром в возрасте 83 лет этот мир оставила легендарная личность в римском футболе – Боб Ловати.
Однажды ультрас с Курвы Норд вывесили знаковую растяжку: "Пишем Ловати – подразумеваем Лацио". Наверное, лучше и не скажешь о человеке, который отдал одному клубу 56 лет жизни в качестве футболиста, тренера, спортивного директора, менеджера, скаута – да, кого угодно, только бы быть полезным своим! Кому довелось знать Роберто лично, отмечают, прежде всего, его добрый от природы нрав, джентльменское поведение и жизнелюбие. Он любил остроумные шутки, хорошее вино и красивых девушек, которых с удовольствием катал на небесно-голубом "Альфа-Ромео Джульетта". Однако когда надо было высказаться – не без ненормативной лексики – и повести себя жестко, он тоже никогда не оставался в стороне… Люди, способные наладить обстановку в коллективе и взять на себя ответственность, ценны вдвойне.
Роберто Ловати родился 20 июля 1927 года в городке Кузано Миланино, там же, где и Джованни Трапаттони. Несмотря на то, что судьба выбрала для парня далекий римский путь в жизни, неистребимый миланский акцент всегда давал о себе знать, открывая истинное происхождение. Надо сказать, что должок столице Ломбардии Ловати все-таки вернет в лице своего лучшего ученика в Лацио и урожденного римлянина – Мауро Тассотти. Но до этого еще нужно было дожить, а пока, после удачных выступлений в Пизе, Монце и Торино, молодого и перспективного вратаря впервые позвали в Рим, чтобы он заменил в рамке самого Лучидио Сентименти. Несмотря на высокие требования и огромные ожидания, Ловати не сломался, превратившись в важный компонент команды, которая дважды подряд поднималась на третью строчку в турнирной таблице.
В 1958 году голкипер, получивший вечное прозвище Боб от английского тренера Джеса Карвера, был уже капитаном команды. Именно он сумел поднять над головой первый трофей в истории клуба. В одном из интервью Ловати рассказал, как это произошло: "В том Кубке Италии мы доминировали с самого начала. Единственным соперником, матч с которым дался нам тяжело, был, как ни странно, Марцотто в 1/4 финала. Я очень хорошо помню римский финал на глазах семидесяти тысяч зрителей. Мы выиграли у Фиорентины со счетом 1:0 благодаря голу Маурилио Прини, который перешел к нам как раз из стана Фиалок. Было неимоверно трудно! Если вы видели фотографии с Кубком, то, наверное, обратили внимание, что на торжествах остались лишь девять футболистов: Пинарди получил травму, а Каррадори удалили".
Казалось, что для Орлов начнется победная эпоха, однако этого не случилось. Наоборот, финансовое состояние клуба оставляло желать лучшего, что незамедлительно сказывалось на результатах, вплоть до вылета в Серию В. Но не кадетти больше всего боялся Ловати – противостоять в дерби Дино Да Коште было куда страшней: "Конечно, бразилец – великий нападающий, он даже становился лучшим бомбардиром, но в данном случае – это настоящее проклятие. Он забивал мне всегда и везде, как будто имел со мной личные счеты, хотя по жизни мы, наоборот, дружили. Однажды даже вынудил Франко Янича совершить автогол…" Также не повезло Роберто и со сборной: после удачного дебюта в матче с Северной Ирландии он оказался одним из тех, кто остался в памяти в связи с провалом в Югославии – 1:6. Больше в Скуадру Адзурру его не вызывали, впрочем, как и еще девятерых участников той "загребской трагедии".
В 34 года Боб потерял место в основе и мог уйти в другой клуб, однако предпочел повесить бутсы на гвоздь и работать с молодежью в Риме. В эти годы Лацио бросало то вверх, то вниз, тренеры сменяли друг друга, однако клуб всегда мог рассчитывать на преданность Ловати. Именно ему доверили команду в ожидании прихода триумфатора скудетто Томмазо Маэстрелли. Тогда Роберто решился сделать ставку на юного Джузеппе Массу, которого потом продали в Интер за сотни миллионов, и на эти деньги создали ту самую великую банду 1973/74. В дальнейшем Ловати все так же разрывался между молодежью (среди его воспитанников числятся Тассотти, Перроне, Джордано, Манфредония), ролью помощника главного и спасателя на подхвате. Он сумел спасти свой Лацио даже тогда, когда лидеры команды оказались на скамейке подсудимых вследствие скандала Тотонеро, и на поле пришлось выпускать Примаверу. Однако Федерация все равно наказала клуб по всей строгости.
Ловати оставил тренерскую деятельность, проведя более ста поединков на скамейке запасных бьянкочелести и перейдя на более спокойную офисную работу. Он выполнял самые разные обязанности в клубе: помогал новым наставникам и футболистам освоиться в буйном Риме, рыскал по всему миру в поисках талантов, просматривал будущих соперников в еврокубках. От Хуана-Карлоса Лоренсо до Дино Дзоффа и Свена-Йорана Эрикссона, от Джорджо Кинальи до Алессандро Несты – любой тренер и игрок Лацио знал, что у него есть надежное плечо, на которое всегда можно положиться. Лишь с приходом президента Клаудио Лотито ветеран Орлов отправился на заслуженный отдых, однако не перестал следить за делами в клубе, приезжать в Формелло и оказывать посильную помощь. Совсем недавно Эди Рея разговаривал с Бобом, пытаясь понять, как все-таки найти общий язык с тифози после очередного обидного поражения в дерби.
В пятницу, в церкви Гран Манде ди Дио в районе Понте Мильвио – той самой, где много лет назад отпевали Томмазо Маэстрелли – Рим будет прощаться с Ловати. Боб уходит, оставив футболу часть себя. Не только в переносном, но и в прямом смысле. Ведь его единственный сын Стефано стал известным спортивным хирургом, который продолжает дело отца – "спасать" Лацио и его футболистов.
Автор
Тема: БЫВШИЕ ВЕЛИКИЕ ИГРОКИ ЛАЦИО (Прочитано 108772 раз)